- me wants. - you'll gets! (c)
Зрение.
Мне нравится смотреть на тебя. У тебя вечно меняющиеся выражения лица, и никогда не уследишь, каким взглядом ты наградишь других в следующий раз. Порой получается не моргать, и тогда можно заметить тот момент, как твое лицо из недовольно-нахмуренного становится оживленно-заинтересованным, как ты распахиваешь глаза от удивления, губами делая красивое «О».
Обоняние.
Твой запах – это мой персональный наркотик. Я понял это, когда ты первый раз обнял меня, и я, зарываясь носом в твои волосы, вдруг осознал, что теперь не смогу пользоваться ни одной туалетной водой, если она будет перебивать запах твоего тела. Его едва ли можно описать каким-то одним подходящим словом, таким как «терпкий», «пряный», «сладкий»… Он очень джонхеновский. Очень твой.
Осязание.
И каждое мое прикосновение к тебе вызывает волну приятных мурашек по телу, будоража и зарождая возбуждение, которое будто комом нарастает внизу живота, когда от кончиков пальцев, соприкасающихся с твоим телом, мозг накрывает лавиной неконтролируемого желания. И хочется прижать тебя к кровати, накрывая собой, пряча от остального мира. И можно даже не двигаться. Просто лежать, касаясь тебя везде, впечатываясь в твое тело, в долгом поцелуе выражая даже не желание, потребность защищать и быть рядом.
Вкус.
На «вкус» ты острый, как юккедян. Который готовится с красным перцем-перцем-перцем, а естся в прикуску с красным-красным-красным перцем. После этого праздника перца нередко щиплет губы, сводит желудок и выскакивает сердце, но всегда нестерпимо хочется еще, когда понимаешь, что во рту все еще держится неуловимый привкус специй, и, судорожно вдыхая воздух, вдруг отчетливо осознаешь, что лучшей пропорции ощущений не найти.
Слух.
На слух хороши наши имена. Твое перекатывается на языке, словно цветные стеклянные шарики, тяжелые и скользящие. Мое срывается с твоих губ протяжным «Джиии», и порой, ближе к утру, заканчивая очередную запись, я снимаю большие наушники, дичайшее устав, замазывая круги под глазами и желая тишины, и внезапно вздрагиваю от того, что в голове эхом отдаются звуки твоего голоса, и твое «Джи» снимает неподъемную усталость, давая мне сил.
Шестое чувство.
И все же обычных пяти чувств не хватит, чтобы выразить все то, что есть между нами. Ты сложный и запутанный, как японская мозайка, ты очень разный, в одну секунду очень разный. Ты мой «космонаааааааавт» и «все глаголы этого мира», с тобой хочется быть строгим, одним лишь взглядом давая почувствовать свою силу, и в то же время податливым, открываясь тебе без страха. Я никогда не устану узнавать тебя, Джонхён.
С днем рождения!
Я тебя люблю.
Мне нравится смотреть на тебя. У тебя вечно меняющиеся выражения лица, и никогда не уследишь, каким взглядом ты наградишь других в следующий раз. Порой получается не моргать, и тогда можно заметить тот момент, как твое лицо из недовольно-нахмуренного становится оживленно-заинтересованным, как ты распахиваешь глаза от удивления, губами делая красивое «О».
Обоняние.
Твой запах – это мой персональный наркотик. Я понял это, когда ты первый раз обнял меня, и я, зарываясь носом в твои волосы, вдруг осознал, что теперь не смогу пользоваться ни одной туалетной водой, если она будет перебивать запах твоего тела. Его едва ли можно описать каким-то одним подходящим словом, таким как «терпкий», «пряный», «сладкий»… Он очень джонхеновский. Очень твой.
Осязание.
И каждое мое прикосновение к тебе вызывает волну приятных мурашек по телу, будоража и зарождая возбуждение, которое будто комом нарастает внизу живота, когда от кончиков пальцев, соприкасающихся с твоим телом, мозг накрывает лавиной неконтролируемого желания. И хочется прижать тебя к кровати, накрывая собой, пряча от остального мира. И можно даже не двигаться. Просто лежать, касаясь тебя везде, впечатываясь в твое тело, в долгом поцелуе выражая даже не желание, потребность защищать и быть рядом.
Вкус.
На «вкус» ты острый, как юккедян. Который готовится с красным перцем-перцем-перцем, а естся в прикуску с красным-красным-красным перцем. После этого праздника перца нередко щиплет губы, сводит желудок и выскакивает сердце, но всегда нестерпимо хочется еще, когда понимаешь, что во рту все еще держится неуловимый привкус специй, и, судорожно вдыхая воздух, вдруг отчетливо осознаешь, что лучшей пропорции ощущений не найти.
Слух.
На слух хороши наши имена. Твое перекатывается на языке, словно цветные стеклянные шарики, тяжелые и скользящие. Мое срывается с твоих губ протяжным «Джиии», и порой, ближе к утру, заканчивая очередную запись, я снимаю большие наушники, дичайшее устав, замазывая круги под глазами и желая тишины, и внезапно вздрагиваю от того, что в голове эхом отдаются звуки твоего голоса, и твое «Джи» снимает неподъемную усталость, давая мне сил.
Шестое чувство.
И все же обычных пяти чувств не хватит, чтобы выразить все то, что есть между нами. Ты сложный и запутанный, как японская мозайка, ты очень разный, в одну секунду очень разный. Ты мой «космонаааааааавт» и «все глаголы этого мира», с тобой хочется быть строгим, одним лишь взглядом давая почувствовать свою силу, и в то же время податливым, открываясь тебе без страха. Я никогда не устану узнавать тебя, Джонхён.
С днем рождения!
Я тебя люблю.
-
-
08.04.2011 в 17:32-
-
08.04.2011 в 17:45-
-
08.04.2011 в 18:17-
-
08.04.2011 в 18:35у нас с Джонхёном ладошки влажные, как у провинившихся школьников.
потрясающее поздравление.) я в восторге.
а Хённичка так вообще ловит приходы и дергается в конвульсиях
-
-
08.04.2011 в 22:04-
-
08.04.2011 в 22:07Danny_Blondelle мы очень рады, что вам понравилось) правда.
прямо очень)
-
-
08.04.2011 в 22:11